Так начался самый странный период моего обучения. Каждые выходные я два часа рулил в Сан-Диего в маленький и убогий домик Стива П., где он воспитывал двух сыновей. Он общался с ними в той же манере, что и со своими учениками: сострадательно непристойно. Его 13-летний пацан уже был гипнотизером такого уровня, до которого мне никогда не подняться. По вечерами Стив и я ехали к Распутину. Они сажали меня в кресло и спрашивали, чему бы я хотел научиться. У меня был целый список: я хотел поверить, что могу нравиться женщинам, хотел жить в своем собственном мире, перестать волноваться, что другие люди обо мне думают, говорить и двигаться уверенно, настойчиво, загадочно и глубоко, пересилить страх быть сексуально отвергнутым, и, конечно, обрести чувство, что все это имеет смыл, которое Распутин определял как веру в то, что люди заслуживают лучшего, что предлагает мир.
Операции было просто запомнить, но вот работать над своим внутренним миром после стольких лет, проведенных с дурными привычками и в дурных мыслях, было сложно. У этих парней были все необходимые инструменты, чтоб починить меня к следующему семинару Мистери в Майами.
«Мы проведем рефрейминг, чтобы ты в практически любой момент мог рассчитывать на хороший отсос», - объяснил Стив. «Для нее будет счастьем испить нектар мастера». В конце каждого тренинга они настраивали меня. Распутин рассказывал мне метафоричные истории в одно ухо, а Стив П. через другое ухо закладывал мне команды в подсознательное. Они не завязывали узлы до конца (то есть они оставляли истории и метафоры недорассказанными), оставляли их в моем сознании, чтоб завязать на следующей неделе. Они ставили музыку, помогающую раскрыть специфические психологические реакции. Они помещали меня в такой глубокий транс, что часы проходили за одно мгновение. Потом я возвращался к Стиву и читал его книги по НЛП, пока он нежно покрикивал на своих сыновей.
Я считал, что натуралы, подобные Дастину, теряют девственность в раннем возрасте, и, в последствии, в период полового созревания они не чувствуют по отношения к женщинам ни любопытства, ни страха. Те же, кому приходится последовательно учиться, как знакомиться с женщинами, как мне и многим ученикам в сообществе, в школе не имели девушек и даже не ходили на свидания. Мы вынуждены годами чувствовать страх по отношению к женщинам и чуждаться их – тех, кто обладает ключом к освобождению нас от боли, преследующей нас всю взрослую жизнь. От нашей девственности. Стив как раз вписывается в эту теорию натуралов. Его вовлекли в сексуальную жизнь, когда он был на первом курсе. Старшая девочка хотела сделать ему отсос, а он в ответ на это предложение чуть не ударил ее камнем. Но в конце концов она убедила его, и первый опыт навсегда внушил ему страсть к оральному сексу. Когда ему было 17, его наняла кузина для работы на кухне в Католической школе для девочек. После того как он занялся оральным сексом с одной из девочек, по школе пополз слух, и он стал сексуальным объектом для всего кампуса. Доставляя девушками удовольствие, он, в тоже время, внушал им чувство вины. И после нескольких исповедей, в которых фигурировал мальчик с кухни, он был уволен. Он присоединился к банде байкеров, но вскоре сбежал оттуда, когда случайно выстрелил парню по яйцам. После этого он посвятил свою жизнь изобретенной им самим комбинации секса и духовности. И не смотря на всю клевету, в душе он был очень добрым человеком. В отличие от многих парней, которых я встречал, ему я поверил.
После того, как он укладывал детей спать, он обучал меня магии узкого круга, которой он научился у шаманов, чьи имена он поклялся никогда не произносить. В первые выходные он провел урок чтения души, когда ты своим правым глазом смотришь женщине в правый глаз и дышишь с ней в такт. «Единожды проделав это с ней, ты очень сильно привяжешь ее к себе», - предупредил он. Обычно на предосторожности уходило больше времени, чем на само обучение. «Сделав это, ты станешь анамчарой, что по-гельски означает друг души. Духовный друг». На следующих выходных я узнал, как управлять любовным треугольником, как заставить женщину заниматься оральным сексом с другой женщиной, положив ей в рот курагу и эротично ее посасывая во время секса. А еще через неделю он показал мне, как сквозь свои руки бросать «чи» в живот женщине. А еще через неделю он обучил меня управлять энергией оргазма так, что женщина, еще не пережив предыдущий, уже будет переживать следующий оргазм, пока, как выразился Стив П., «ее не будет трясти как собаку, выкакивающую персиковые косточки». И, наконец, он поделился величайшим, по его мнению, умением: словами и прикосновениями направлять женщину к сильнейшему оргазму, который обрушивается, как Ниагарский водопад.
Это был совершенно новый уровень игры. Я был поглощен обучением. Я не звонил друзьям. Я редко разговаривал с родными. Я отказывался от всех редакционных заданий. Я жил в альтернативной реальности. «Я сказал Распутину», - говорил как-то вечером Стив П., - «что из всех начинающих соблазнителей, я именно тебя хотел видеть нашим учеником». От этого предложения я вынужден был отказаться. Мир соблазнения – огромный дворец, где все двери открыты. Выбрав одну из них, несмотря на привлекательность того, что за ней скрывается, ты закрываешь для себя все остальные двери.
