День настал. Это путешествие будет самым монументальным за всю мою пикаперскую карьеру. Во-первых, я ехал в Торонто на семинар для одного человека. Потом мы с Мистери собирались сделать пикаперские татуировки, отправиться на автобусе в Нью-Йорк на первый семинар в аудитории, и потом полететь в Бухарест, где Мистери хотел осуществить проект «Блаженство». Он хотел вернуться в Восточную Европу, найти двух бисексуальных девушек, ищущих лучшей жизни за океаном, и соблазнить их. Он рассчитывал открыть для них студенческие визы, забрать их в Канаду, устроить работать стриптизершами, сделать их своими девушками и, наконец, помощницами в шоу. Татуировки и принуждение к древнейшей профессии – вот куда завело меня самосовершенствование.
По дороге из дома я проверил почтовый ящик. Кроме обычных просроченных счетов и уведомлений о повышении стоимости страховки на машину, меня ждала открытка с изображением Стены плача в Иерусалиме. «Твое иудейское имя - Тувия». Почерк был Дастина. «Оно образовано от слова «тов», что значит добро. Антоним Ра, что значит зло. И на иврите «тов» также означает то, что длиться, а «ра» - то, что недолговечно. Твоя сущность в том, чтоб искать и быть связанным с тем, что долговечно, с добром. Но иногда ты сталкиваешься с плохим и застреваешь по пути». В самолете я перечитал открытку. Дастин пытался донести до меня послание от Бога. И, может, в этом был смыл. Но с другой стороны, меня с юности одолевает непрекращающееся желание обладать силой соблазнения женщин. Теперь мое желание сбывалось. Это было хорошо. Тов.
У Мистери недавно появился свой дом. Он жил в тесной двукомнатной квартире прямо над Интренет-кафе рядом с университетом Торонто вместе с китайским разработчиком программного обеспечения по имени №9, который благодаря вовремя данному совету Мистери, стал относительно симпатичным парнем. Поскольку №9 не было в городе, я оставил свои сумки в его комнате и присоединился к Мистери на кухне. Патрисия ушла от него. И он в основном торчал в своей комнате, играя в компьютерную игру «Morrowind» и качая грязное кино. Выбраться на семинары пойдет ему на пользу.
Существует три типа людей, записывающихся на семинары. Были такие, как Экзотикопшн, нормальные и хорошо приспособленные к обществу, которым просто хотелось узнать побольше способов знакомства с девушками. Были парни себе на уме, как Клифф, который даже не удосужился придумать себе ник. Они хотели собрать как можно больше информации, но им было неподвластно даже малейшее изменение своего поведения. И были такие, как Папа – машины для подходов, у которых не было ни социальных навыков, ни социальных страхов. Машины для подходов хотели скорейшего достижения целей и просто тупо следовали предложенному им материалу.
Для Папы это будет сложной задачей. Он был тихим китайским студентом юридического факультета. На нем была клетчатая на пуговицах рубашка и джинсы на размер больше. Кажется, такой тип людей всегда приходят в клетчатых рубашках и больших джинсах, а уходят в кричаще яркой рубашке, черных синтетических брюках в обтяжку, серебряных кольцах и солнечных очках на голове. Это была форма игрока, созданная для подчеркивания сексуальности, которая зачастую была синонимом пошлости. Мистери и я сели с Папой в кафе и задали ему обычные вопросы: «Каков твой счет?» «Каким ты хочешь стать?» «В чем причина твоих тупиковых ситуаций?» «Ну, я был председателем студенческого братства», - начал он. «И у меня есть много денег. Мой отец – президент большого университета». «Позволь мне прервать тебя», - сказал я. «Ты пытаешься прировнять себя к нам. Вместо того, чтоб заслужить наше восхищение, ты проявляешь себя не в лучшем свете. Богатому человеку незачем говорить, что он богат». Папа глупо кивнул. Кажется, он был окружен каким-то невидимым туманом, что замедляло его реакции по сравнению с остальными людьми. Можно было подумать, он витает где-то еще.
«Непротив, если я буду записывать все, что вы говорите?», - спросил Папа, пытаясь достать из кармана меленький цифровой диктофон. Всю жизнь мы культивируем в себе плохие привычки. Родители, друзья и прочее влияние со стороны убеждают нас в том, что мы хороши такие, какие мы есть. Но этого не достаточно, чтобы быть собой. Надо быть лучшим собой. Сложно, когда не нашел лучшего себя.
Именно поэтому семинары так влияли на личность: мы говорили ученикам, какое впечатление они производят. Мы не боялись ранить их чувства. Мы исправляли каждый их жест, каждую фразу и предмет одежды, потому что мы знали, что он не использует весь свой потенциал. Никто из нас не использует. Мы застряли в старых мыслях и шаблонах, которые действовали, когда нам было 12 месяцев или 12 лет, и которые сейчас не давали нам продвинуться вперед. И хотя окружающие нас люди могут без труда исправить наши незначительные изъяны, они оставляют большие изъяны нетронутыми, поскольку это означало бы посягательство на нашу личность.
Но что такое эта наша личность? Просто горстка хороших и плохих генов, смешанная с хорошими и плохими привычками. И поскольку нет отдельного гена уверенности и клёвости, то неуверенность и неклёвость – просто плохие привычки, которые можно исправить усилием воли и с небольшой помощью. А сила воли была преимуществом Папы. Он был единственным ребенком в семье привыкший получать все любыми способами. Я продемонстрировал ему несколько своих приемов – оупенер про ревнивую девушку, тест на лучших друзей и тот, где я рассказываю о характере по С-образным и U-образным улыбкам. Потом он еще раз прослушает их, запомнит их и в точности использует все мои слова, чтобы соблазнить Пэрис Хилтон.
Мне надо было еще тогда распознать эти сигналы. Я должен был понять, что происходит. Это не было обучением, это было клонированием. Мистери и я путешествовали по миру, создавая многочисленные копии самих себя. И скоро мы за это заплатим. Сначала мы пошли в кафе на Куин Стрит. Наблюдая, как Папа провалил пару сетов, я сам стал принимать участие. И я был на высоте. Это была одна из ночей. Все женщины смотрела на меня. А красноволосая девушка, которая была там со своим женихом, даже украдкой подсунула мне свой номер. Я подумал, что это как раз и есть аура соблазнения. Я излучал что-то особенное. И как не проявить это в столь чудесный вечер – на глазах у ученика.
Я заметил, как Папа разговаривает с невысокой круглолицей девушкой, которая идеально ему подходила. Однако она не обращала на него внимания, ее глаза сверкали в моем направлении. Это пикаперы называют «pAImAI, что обычно переводится как немое приглашение к подходу. (Буквально это приглашение, предшествующее подходу мужчины).
Когда Папа отошел, я ей кое-что сказал. Я не помню, что точно, а это хороший знак того, что я проникал в игру, что я мог работать с новым материалом, что мог импровизировать. Через две минуты я заметил, что она смотрела на меня глазами обедающей собаки. Поэтому я задал вопрос: «Хочешь меня поцеловать?» «Ну, я уже подумала об этом», - сказала она, продолжая смотреть мне в глаза. Я принял это за положительный ответ и подвинулся ближе, чтоб поцеловать ее. Она с готовностью ответила мне, засунув язык мне в рот и схватив мою коленку рукой. Позади себя я увидел вспышку. Папа фотографировал. Когда я прервался, она улыбнулась и сказала: «У меня нет твоих альбомов, но мои друзья тебя слушают». Моим ответом было: «А-а, ну да». За кого она меня приняла? Она улыбнулась и лизнула мое лицо, как собака. Может, Дэйвид ДиАнджело и был прав насчет дрессировки собак. Она в ожидании на меня посмотрела, как будто мне надо было рассказывать ей о своей музыке. Я не хотел говорить ей, что она ошиблась и лишать ее рассказа, который, как оно думала, заслужила поцелуем, поэтому я вежливо попрощался. Она оставила мне свой номер и попросила позвонить, когда я вернусь в номер. На выходе девушка, рассаживающая гостей, оттащила меня в сторону и сказала: «Большое спасибо, что вы пришли. Вот моя карточка. Дайте мне знать, если я смогу чем-либо оказаться вам полезной». «За кого меня все принимают?» - спросил я «А разве вы не Моби?» Видимо, благодаря моей выбритой голове, официантка приняла меня за Моби и раструбила об этом по всему ресторану. Все то время, которое я потратил на соблазнение, я мог просто наслаждаться славой. Чтобы действительно перейти на принципиально новый уровень, мне надо было привлекать такое же внимание, как знаменитости. Я думаю, редкий мужчина не воспользовался бы ситуацией и не продолжил бы эту шараду. Но я так и не позвонил девушке. Я вступил в игру не чтобы обманывать их, а чтобы нравиться им таким, какой я есть. Ну, или, по крайней мере, таким, каким я стал. В клубах мы наблюдали за Папой. Он использовал весь материал, который мы ему давали. Он мгновенно исправлял каждую ошибку, на которую мы ему указывали. С каждым успешным сетом, он, казалось, вырастал на один дюйм. Он рассказал нам, что вместо занятий в летней школе, он провел три месяца за изучением теории Быстрого соблазнения. Он даже сдал на сертификат гипнотизера, пройдя курс обучения у одного из самого уважаемого учителя в этой сфере, Кала Баньяна. Но до настоящего семинара, он ни разу в жизни не видел пикап-артиста в действии. Он был так восторжен, что, не раздумывая, записался на следующий семинар.
В наш последний вечер с Папой мы пошли в клуб «Гувермент». Я втолкнул его в сет и видел, как он механически повторяет слово в слове все оупенеры, рутины и нег-хиты, которым мы с Мистери научили его. И теперь женщины ему отвечали. Поразительно, каким эффективными могут быть пара слов. Но с другой стороны, от этого было тоскливо. Первое, к чему стремятся эстрадные актеры – придумать пятиминутную интермедию, которая бы завоевала аудиторию. Но проиграв ее сотни раз и сотни раз услышав смех в одних и тех же местах, они начинают терять уважение к зрителю, которым так легко управлять. Успешным пикап-артистам грозит такой же побочный эффект. Когда Папа отправился спать перед полетом домой, мы с Мистери остались в клубе, чтоб продолжить соблазнение. Недавно Гримбл подбросил мне хорошую идею собрать все обрывки бумаги, на которых были записаны собранные мною телефоны, и положить их под стекло на кофейном столике для украшения. Но когда я делился идей с Мистери, он оборвал меня. «Предупреждение о близости». Когда женщина стоит рядом с мужчиной, спиной к нему, особенно если нет явной причины, по которой они находились бы в одном и том же месте, Мистери называет такую ситуацию «предупреждение о близости». Это значит, что они заинтересованы, что хотят, чтоб их открыли.
Мистери подошел и начал разговаривать с нежной блондинкой в платье без бретелек и с мускулистой брюнеткой в бандане. Когда он представил меня, я сказал, что был потрясающим иллюзионистом. Мы целые месяцы провели с Мистери в соблазнении, поэтому я четко знал, что надо было делать: подурить их псевдомагическими фокусами и рассказать пару обычных шуток, которые я узнал в начальной школе. На деле узнаешь, что все, казавшееся смешным в десять лет, продолжает оставаться таким всю жизнь. Мистери принес камеру, поэтому он начал снимать происходящее. Девушки не возражали. Когда он увел брюнетку, я продолжал разговаривать с блондинкой. Ее звали Каролина, а подругу Карли. Каролина жила за городом с семьей. Она хотела стать няней, но в данный момент работала в «Хутерс», несмотря на маленькую грудь и большую застенчивость. С расстояния в два фута лицо Каролины казалось алебастровым, с одного фута я заметил, что ее лицо усеяно мелкими веснушками. Один из зубов у нее был кривой. На коже над ключицей у нее было красное пятно, как будто расчесанное. Она пахла хлопком. У нее был свежий маникюр. Она весила не более ста фунтов. Ее любимым цветом был, по всей видимости, розовый.
Я заметил все эти вещи, пока говорил, произнося слова, которые я говорил сотни раз до этого. Было необычно то, что все мои приемы, казалось, не работали. Я не мог поймать ее на крючок, что происходит, когда женщине начинает нравиться твоя компания и она не хочет, чтоб ты уходил. Хотя я и стоял всего в футе от Каролины, казалось, глубокая пропасть разделяет нас.
После того как Мистери посмотрел фильм «Boiling Room» о безжалостных брокерах, использующих тактику холодного посещения, он решил, что номера телефонов – трата бумаги. Теперь мы действовали по-новому. Мы больше не звонили девушкам, чтоб пригласить их на свидание, а тут же устраивали его: в соседнем баре или ресторане. Смена обстановки стала ключевым моментом в игре пикапера. Она создавала ощущение искаженного времени: если за вечер посетить три разных местах, то покажется, что вы знаете друг друга целую вечность. «Почему бы нам не сходить поесть?», - предложил Мистери. Мы за руки с нашими новыми девушками пошли в соседний ресторан. За ужином все неожиданно изменилось. Карли почувствовала себя достаточно уютно, чтобы дать волю своему остроумию, а Каролина начала излучать тело и симпатию. Нам не нужны были никакие приемы и тактики. Мы просто смеялись друг над другом и остальными. Джагглер был прав: смех – лучший соблазнитель. После этого, Карли предложила вызвать такси из ее дома, который находился прямо за углом. Она только что въехала, и в комнатах еще не было мебели, поэтому мы с Мистери сели на пол. Мы не стали вызывать такси, а девушки нам не напомнили, что мы приняли за ПЗ.
Карли скоро ушла с Мистери, давая Каролине молчаливое разрешение поразвлекаться со мной. Когда мы утонули в объятиях друг друга, пропасть между нами исчезла. Прикосновения Каролины были мягки и нежны, ее тело – хрупким и податливым. Теперь я понял, почему так сложно было завязать с ней отношения. Она не общается словами, она общается чувствами. Она будет прекрасной няней. Когда Каролина принесла несколько одеял, чтоб пол не был таким жестким, я занялся с ней оральным сексом. Я завалил ее оргазмами, как учил мен Стив П., пока ее тело не начало плавиться по полу. Но когда я позже потянулся за презервативом, она произнесла пять слов, которые для меня стали заменой фразе «давай останемся друзьями»: «Но ведь мы только познакомились». Правда, эти слова прозвучали гораздо нежнее, и не было причины настаивать на сексе. Я знал, что увижу ее снова. Она легла на мое плечо и мы предались воспоминаниям. Ей было 19 и у нее не было секса уже два года. Причина: дома у нее был годовалый ребенок. Его звали Картер. И она не хотела, чтоб он был еще одним заброшенным ребенком малолетней мамаши. Она в первый раз оставила его на выходные. Когда мы проснулись на следующее утро, смущенные страстями прошлой ночи, Каролина предложила позавтракать в ресторане за углом. В последующие дни я не раз просматривал запись того завтрака. За ужином прошлым вечером голубые глаза Каролины были блеклыми и далекими. Но на утро они сияли и смотрели на меня. Когда бы я ни пошутил, пусть даже несмешно, широкая улыбка появлялась на ее лице. Впервые за все время моего пикаперства, понял я, мне удалось установить тесную эмоциональную связь с женщиной. У меня не было определенного типа женщин, которые мне нравились, как, например, некоторые парни с ума сходят по азиаткам. Но я бы никогда не подумал, что западу на 19-летнюю мамашу, обслуживающую столики в «Хутерс». Но на то оно и сердце, чтоб никому не подчиняться.
Когда девушки довезли нас до дома, Мистери и я начали обсуждать события прошлой ночи, стараясь понять, что было сделано правильно и в чем мы ошиблись. Несмотря на наши с Каролиной предположения, Мистери даже не удалось поцеловать Карли. Но не из-за того, что он плохо старался. Просто у нее был парень. Ей определенно нравился Мистери, однако она смогла перед ним устоять. Поэтому мы разработали план: вымораживание. Он был основан на случае с Моби. Если женщина занимается сексом для утверждения, то почему, подумал Мистери, не лишить ее этого утверждения. Он планировал игнорировать ее до тех пор, пока ей не станет настолько некомфортно, что она захочет опять наладить отношения с ним, чтобы все стало по-прежнему.
Мы закачали отснятый материал с Карли и Каролиной в компьютер Мистери и следующие шесть часов провели за редактурой и монтажом, чтобы получить шестиминутное видео. Когда мы закончили, я позвонил Каролине, и она заехала за нами вечером. Джагглер был в городе и проводил свой семинар. Он встретил ненормальную джазовую скрипачку по имени Ингрид и начал встречаться с ней одной. И мы все решили пообедать. «Я собираюсь бросить соблазнение», - сказал Джагглер. «Хочу посвящать время этим отношениям». Ингрид одобрительно пожала его руку. «Некоторые скажут, что меня затюкали, но я отвечу, что это мой выбор. Ингрид слишком тяжело переносит эти семинары».
Приятно было снова видеть Джагглера. Он был одним из немногих пикап-артистов, который не был требовательным, который не отпугивал моих друзей, который веселил меня и который был нормальным. Он казался особенно остроумным в сравнении с Мистери, который всех нас вымораживал и заставлял за обедом чувствовать себя неуютно. Если план Мистери сработает, то игра стоит свеч, а если нет, то он окажется просто засранцем.
Позже Мистери решительно сказал: «Сейчас мы поедем ко мне, и я покажу вам видео, которое сделал прошлым вечером». Победа принадлежит решительным. Когда мы смотрели видео у Мистери дома, Каролина все время улыбалась. Потом я отвел ее в комнату №9, мы легли на кровать и медленно раздели друг друга. Ее тело трепетало от эмоций, и, казалось, оно сейчас раствориться подо мной. Как будто бы я занимался любовью с облаком. Когда она кончила, то не промолвила ни звука. Когда мы потом лежали рядом, Каролина отодвинулась от меня. Она уставилась на стену и отдалилась. Я знал, о чем она думала. Когда я спросил ее, она расплакалась. «Я слишком быстро сдалась», - всхлипывала она. «Теперь я никогда больше тебя не увижу».
Эти слова прозвучали так мило, потому что они были сказаны от чистого сердца. Я протянул руку и привлек ее к себе на плечо. Сначала я сказал ей, что я всегда начинаю страстные отношения страстно. Этой линии я научился у Мистери. Потом я сказал, ей, что, может, ей и не стоило этого делать, но раз она хотела этого, то должна была. Этой линии я научился у Росса Джеффриса, но я и сам в нее верил. Потом я сказал ей, что я более зрелый чем все те, с кем она встречалась, и что не надо делать выводы по предыдущему опыту. Этой линии я научился у Дэйвида Икс, но ей я тоже верил. И наконец, я сказал ей, что мне будет очень грустно, если я ее никогда больше не увижу. Это линией не было. Когда мы вернулись в большую комнату, там завернувшись в одеяло сидели Карли и Мистери. Судя по разбросанной на полу одежде, вымораживание Мистери прошло успешно.
Каролина и я упали на диван рядом с ними, и вместе мы стали смотреть «Осборнов», все еще наслаждаясь радостью после секса. Момент был прекрасен. Но он не продлиться вечно.
