Пока я играл в папочку, Мистери кружил по спирали. Высадить его у клуба было на самой лучшей идеей. Патрисия еще больше взбесила его. Она не только не захотела возвращаться к нему, но сказала, что уже встречается с другими людьми.
«Она проводит в тренажерном зале по три часа в день», - сказал он мне по телефону. «Она сбросила 15 фунтов и ее задница теперь тянет на все 10, приятель. Женщины так поступают, когда по-настоящему сердятся. Черт». «Не думай о том, как хорошо она выглядит», - посоветовал я. «Найди в ней изъяны и выкинь ее из головы. Так будет проще». «Головой я это понимаю, но в душе все летит к чертям. Такое ощущение, что по мне прошлись граблями. Когда я ее увидел, на меня все как обрушилось. Ее великолепное загорелое тело. Она лучшая стриптизерша в клубе. И я не могу быть с ней. Я устал приводить в порядок мой новый дом. Зачем это все?» «Приятель, ты мастер соблазнения. Вокруг – тысячи таких, как Патрисия. И ты можешь за один вечер заполучить их». «Я не мастер соблазнения. Я любовник. Я люблю женщин. Клянусь, я даже больше не думаю о жизни втроем. Я был бы так счастлив жить с Патрисией. Патрисия оставила во мне след. Я скучаю по ней каждую минуту».
Мистери редко вспоминал Патрисию или говорил о ней, пока она не отвергла его. Теперь он был одержим. Его собственные теории соблазнения отвесили ему пощечину. Патрисия отступала. Но для нее это не было приемом. Она на само деле так поступала.
Как иллюзионисты злоупотребляют доверчивостью других, Мистери не выносил ничего духовного или сверхъестественного. Его религией был Дарвин. Любовь для него была всего лишь импульсом, который двигал людьми для достижения двух основных целей: выжить и продолжить род. Он называл этот импульс моногамией. «Стремление к моногамии на удивление сильно. Я чувствую себя таким одиноким», - сказал он. «Я скажу тебе кое-что. Мы заберем тебя завтра, и ты повеселишься с нами за городом. Это тебя взбодрит».
Каролина и я посадили Картера в коляску и покатили ее к парку. Когда я сел на скамейку, то подумал, какой трогательной парочкой пикаперов были мы с Мистери. Парни по всему миру думали, что мы лежим в горячих в ваннах и окружены девочками в бикини. Вместо этого, один сидел в одиночестве дома, возможно рыдая над грязным кино, а другой – за городом катил коляску с ребенком.
Утром мы с Каролиной вытащили Мистери из города. Он не брился с того момента, когда я видел его в последний раз, и его белое лицо покрывали заплатки из щетины. На нем была серая футболка, накрывающая выцветшие джинсы. «Пообещай мне, что твоя семья не попросит показать им фокус», - сказал он Каролине. Однако, когда вечером мать Каролины спросила, чем он занимается, он показал великолепное представление. Он продемонстрировал все возможные виды магии: чтение мыслей, полет бутылки, собственный полет, ловкость рук. За десять минут он превзошел всех известных мне иллюзионистов. Он очаровал всех в комнате: мама Каролины была поражена, ее младшей сестре он понравился, а ее брат хотел научиться поднимать мел, чтоб подшучивать над учителями. В тот момент я понял, что у Мистери есть все необходимое, чтоб исполнить свою мечту и стать потрясающим иллюзионистом. Когда в доме Каролины погасили свет, Мистери спросил, есть ли у нее снотворное. «Все, что у нас есть – «Тайленол №3». В нем содержится кодеин», - сказала ему Каролина. «Мне подходит», - сказал Мистери. «Только дай мне все упаковку. У меня высокая толерантность».
Уже размышляя как няня, Каролина принесла ему только четыре таблетки. Но этого было достаточно, чтоб срубить его. И когда мы с Каролиной пошли спать, Мистери, накаченный кодеином, не спал всю ночь и писал посты в Mestery’s Lounge.
