Все мы знаем с детства стишок Агнии Барто про бычка, и всем нам известно чувство, когда «кончается доска». Пока она под ногами, все же спокойнее – какая бы она ни была хлипкая и как бы ни качалась под нашим весом. И вдруг кончилась. Уволили с работы, ушел муж, изменился государственный строй, увеличился пенсионный возраст – одним словом, ты попал в ситуацию, развитие которой не можешь предугадать. Что будет? Почему-то очень часто, у 80% опрошенных мною людей, неопределенность равна страху. Там все плохо. Сейчас я упаду. Как выжить? Как бороться? Если я буду полагаться только на себя, что мне делать?
Мне не нравится этот страх, и сам по себе этот стишок – депрессивный, и на каком-то этапе я переделала его окончание: «Идет бычок, качается, / Смеется на ходу: / “Ура! Доска кончается! / Куда нибудь приду!”» Потому что я давно поняла: вероятность того, что там, за этой хлипкой доской, начнется что-то интересное, очень велика. Уволили с работы? Зато нашлась такая, о которой и мечтать не мог. Ушел муж? Зато началась любовь. И сейчас, когда в моей жизни возникает неопределенность и я не знаю – условно – чем кончится книжка, у меня в груди – замирание и восторг. Ура! Доска кончается, начинается что-то новое.
Давайте попробуем разобраться, какие ресурсы таятся в неопределенности и как относиться к этой ситуации. Есть такое упражнение: человеку завязывают глаза, не дают никаких инструкций, но назначают другого участника на роль «ангела-хранителя», чтобы тот о нем заботился. Пространство зала намеренно изменяется, чтобы для человека с завязанными глазами оно стало незнакомым: переворачиваются стулья, передвигается с места на место мебель. Разговаривать нельзя. Но можно и нужно осваивать пространство зала, ходить, трогать – и тут человек впадает в ступор. Он некоторое время стоит и не решается сделать первый шаг. Если проводить параллели с обычной жизнью, то там происходит то же самое. Когда человек сходит с рельсов привычного и может ехать на все четыре стороны, казалось бы у него должно прибавиться сил. Но на самом деле он не понимает, куда ему ехать.
Дмитрий Курабцев, психолог Точка осмысления. Каждый раз, оказываясь в сложной жизненной ситуации, я понимаю, что нужно что-то менять в своей жизни. И в такой момент передо мной всегда встает дилемма: если я хочу изменить что-то, то мне придется от чего-то отказаться. Отказаться от того, что сегодня мне кажется важным и ценным. Парализующий ужас выбора! Невозможно двигаться вперед… К счастью, в жизни иногда наступают внешние обстоятельства, называемые «кризисом», когда нет возможности не действовать. То, что понятно мне сейчас, уходит, и я остаюсь в пространстве «неизвестного». Меня охватывает страх. Это важный момент. Именно в это время, сталкиваясь лицом со своими страхами, я могу остановиться и ощутить себя. Понять, что я боюсь потерять, что есть ложное, а что истинное. Ощутить в душе благодарность к тому пути, по которому иду. Это и есть точка осознавания себя. Точка осмысления. Точка взросления. А потом можно идти дальше. Дальше кризиса нет. Есть только исследование «непознанного» мира и себя в нем. А инструментом познания будут мои ценности и мой опыт.
Пустите меня обратно. Первая реакция – поиск опоры вовне: «Ну, скажите же мне, что делать, скажите, как правильно!» Потом наступает момент, когда он понимает, что это бесполезно: никто ему не скажет, как ему быть. Хотя на этом зарабатывает огромное количество консультантов. Поэтому в ситуациях неопределенности всегда помните слова Александра Галича: «Бойтесь единственно только того, кто скажет: “Я знаю, как надо!”» После первой истерики в жизни начинается даже не принятие на себя ответственности, но хотя бы проявление некой инициативы: «Хорошо, деваться некуда. Сделаем вид, что я играю в эту игру: пройдусь-ка мелкими шажочками с завязанными глазами по помещению.».
Люди начинают двигаться и в процессе совершают много маленьких открытий. Та комната, которую вы прекрасно знали, на ощупь оказывается незнакомой и неожиданной. В общем, ничего страшного не случилось, кроме того, что однажды вы шагнули слишком быстро и уперлись рукой в стену.
Те люди, которые с завязанными глазами начинают носиться с бешеной скоростью, получают некоторое количество шишек и синяков. Это то, чего нельзя ни в коем случае делать в условиях неопределенности. Следующий этап – вы понимаете, что жить по старым правилам нельзя (другими словами, вы осознали, что мебель стоит не на своем месте и вы даже пока не знаете где, потому что у вас завязаны глаза). В это время надо замедлиться, чтобы стать чуть мягче, внимательнее и чтобы успеть сориентироваться.
Ура! Все правила не работают. Кризисы – это, по определению, ситуации неопределенности. Гибнет в них тот, кто пытается во что бы то ни стало сохранить все как было. Он начинает вести себя так, как будто ничего не поменялось. Он не ориентируется на обратную связь от мира, а продолжает упрямо цепляться за старое. Например, люди продолжают требовать от государства льгот, хотя уже понятно, что давным-давно на это нельзя полагаться, или удерживают изо всех сил супруга, хотя никаких отношений уже не осталось. В ситуации неопределенности в первую очередь надо пошире раскрывать глаза. Ура, все правила не работают! Я отказываюсь быть правым, я хочу быть исследователем, я хочу понять, куда я приду, чего я хочу, что меня ждет. Когда проходит первая реакция на изменение – сопротивление, попытка удержать все как есть, – тот, кто оказался более гибким.
Если мы полностью отдаемся на волю неопределенности и доверяем ей, могут возникнуть такие варианты, которые лежат за пределами нашей фантазии. У меня есть подруга, ей около пятидесяти, она по образованию учитель, а работает сейчас веб-дизайнером, и ей очень нравится. Она говорит: «В молодости я не могла даже мечтать об этой специальности. Как сказать: “Я хочу быть вебдизайнером”, если еще не был изобретен Интернет?»
800 тактов паузы. Так же множество людей убеждают себя: кризис нас не коснется, у нас все хорошо. А другие люди не медитируют, а всегда готовы к изменениям. Главное – смотреть по сторонам. Другая моя знакомая, Настя, работала в нефтяной отрасли и в последний кризис дала себя сократить.
Но когда стало уже понятно, что этим кончится, она начала готовиться. Она не боролась за то, чтобы ее оставили, а открыла у себя во дворе мастерскую по ремонту одежды и за два года заработала больше, чем в своей нефтянке. Есть анекдот про двух барабанщиков симфонического оркестра. В произведении, которое играл оркестр, у них было 800 тактов паузы, и в это время они ходили курить. Однажды один заболел, а второму не хотелось курить в одиночестве, и он остался в оркестровой яме. Потом, когда первый выздоровел, второй рассказывает ему: «Пока мы с тобой курить ходим, тут такая классная музыка звучит!» Пока вы, допустим, сохраняли брак, знаете, сколько всего вокруг происходило!
А моя подруга, разведясь, открыла для себя целый мир вечерних занятий, о существовании которых она даже не подозревала. Дети выросли, домашнее хозяйство без нее обойдется, и она уже никому ничего не должна.
Огромное количество отношений гробится попыткой создать определенность. Столько энергии тратится на поддержание отношений, когда они уже исчерпаны. Муж здесь – и пусть только попробует куда то деться! И наоборот – многие гражданские браки успешны именно отсутствием стопроцентной определенности.
Наше подозрительное отношение к переменам объясняется тем, что долгие годы именно такой и была наша жизнь. От нас десятилетиями требовали именно определенности. Карьера была предсказуема, менять работу было нельзя, жен-мужей – безнравственно. Репутация должна была быть железобетонной. Младший научный сотрудник – потом средний – потом старший. Потом завотделом – диссертация – пенсия. Женились на всю жизнь, квартиру от государства получали один раз и навсегда. В этом была стабильность и самосохранение. Мы стали добровольными узниками установленных рамок и представлений о том, «как надо». Но двадцать лет назад все изменилось, сбережения сгорели, стаж на работе теперь иногда только мешает, потому что трудно воспринимать новые знания и опыт, квартиры можно менять хоть каждый год, а можно вообще снимать. Многим очень трудно перестроить мозги. Быстрее адаптируются, как ни странно, люди со старческой болезнью – склерозом, когда, как в анекдоте, каждый день все новое.
Надо двигаться. Все люди, которые на моей памяти по своей воле меняли работу, ни разу не оказались на улице и не стали просить милостыню, а как-то устраивались. Еще никто не пропал. А те, которые цеплялись за работу до последнего, до сокращений без выходного пособия, потом терпели трудности, потому что у них атрофировались мышцы. Поэтому, если вы устроились на работу, не успокаивайтесь, как будто вышли замуж на всю жизнь. Не надо расслабляться. Сохраняйте форму! Надо двигаться! Знакомиться с людьми, читать книги, создать вокруг себя среду и организовать поток. Входить в какие-то двери. Ситуация неопределенности полна ресурсов, если вы, во-первых, активны, во-вторых, принимаете на себя ответственность и, в-третьих, успеваете проанализировать обратную связь. При этом не помешает, если вы будете оптимистичны и станете надеяться на лучшее.
Автор Татьяна Мужицкая, психолог, бизнес-тренер, Москва
