Из актрис в императрицы - все запутано в жизни Цзян Цин, последней жены Мао Цзэдуна, она меняла имена, облик, занятия, переезжала, сидела в тюрьме, в официальной версии её биографию искажали, многое скрывала и перевирала она сама - устраняла неугодных свидетелей, уничтожала документы, Цзян стала символом расчетливой, изворотливой, амбициозной женщины - «она обладала особой привлекательностью, - писала американская журналистка Роксана Уитке. - это можно было бы назвать сексуальностью, проистекавшей из ее огромной власти». Цзян знала нищету и могущество, любовь и ненависть, она падала и возрождалась, словно некая неуничтожаемая сущность в череде перевоплощений. и прошла путь до конца.
Жалкое детство Цзян Цин родилась в марте 1914 года в провинции Шаньдун. Имя при рождении по одним источникам - Шумэн, по другим - Ли Цзинь, а с семи лет - Ли Юньхэ. По словам Цзян, отец умер рано, мать стала прислугой, но выучила дочь в школе и институте. В СССР считали ее культурной, образованной, читающей в переводе Горького, Шолохова и мировую классику. Но Цзян Цин не ходила в школу. Мать - шестая жена плотника Ли - по китайским традициям самая бесправная. Она была служанкой и ночной куртизанкой. Вечно пьяный Ли избивал ее, и она с маленькой дочкой ушла из дома. Жила то в домах своих любовников, то у богача, где она служила. Потом уехала в отчий дом в городе Цзинань. Семья жила в ужасающей нищете. «У меня было жалкое детство», - обронила однажды Цзян. Ей доставались лишь обноски. Над ней смеялись. Из изношенных башмаков торчали пальцы, а сзади - пятки. Цзян Цин росла в жестокие времена. Жизнь мало ценилась в Китае 20-х. Старик, несущий по улице на плече шест с отрезанными головами, привязанными за волосы, - обычное дело. Капает кровь... Увидев это, Цзян в истерике прибежала домой. Ее ждали низы общества. Но Цзянь Цин не собиралась покоряться судьбе. В ней бушевала жажда жизни, славы и власти. Она была невероятно вынослива, умела приспособиться ко всему. Едва научившись читать, взялась за китайские и зарубежные книги. В 16 лет бросила мать и ушла с труппой бродячих актеров. Цзян мечтала стать кинозвездой, бегала в кино. Немного поработала в библиотеке. Несколько месяцев где-то изучала литературу и драму - биографы называют разные города. И нищая девочка Юньхэ исчезла. В Шанхае появилась начинающая актриса Лань Пинь - Голубое Яблоко.
Актриса любой ценой Честолюбивая и самоуверенная Цзян считала, что может познать все, овладеть любым искусством. На фото тех лет - изящная девушка с губками бантиком и миндалевидными глазами, брови полумесяцем, прямая челка. Стройна, покатые плечи, узкая талия. Грациозна - гибкое тело, плавные жесты тонких рук с длинными пальцами. Есть все, чтобы пробиться. А единственный физический изъян - шесть пальцев на ноге - не виден в закрытых туфельках. Трехмиллионный Шанхай начала 30-х был Меккой для тысяч молодых китайских писателей, драматургов, художников. Благодаря иностранцам в нем царил уникальный космополитический дух. Шанхай называли Парижем Востока. Там приобщались к современной западной цивилизации. Играли оркестры, шли фильмы и спектакли. В барах подавали коктейли и танцевали под джаз. Всюду - магазины парижской моды. Публичные дома и массажные салоны полны экзотических для Китая «белых русских» - эмигранток, бежавших от большевиков. В этой мутной воде темпераментной Лань Пинь было что ловить. Она восхищалась Гретой Гарбо и обожала фильм «Унесенные ветром». Актрисы в Китае были редки - все роли, как правило, давали мужчинам. Даже в Шанхае актрис с презрением ставили на одну доску с бродягами, преступниками и жрица любвими. Но Цзян это не смутило. Она сошлась с местной богемой. Тернистый, извилистый путь к славе шел через поиски покровителей и режиссерские постели. Личная жизнь Цзян в 30-е похожа на детектив. Биографы называют разные имена ее мужей и бесчисленных любовников, путаются в датах и городах. Романы Цзян с удовольствием смаковали шанхайские газеты, по городу гуляли сплетни. В 1930 году Цзян якобы вышла замуж за сына купца. Но вскоре родные мужа обвинили ее в лени и распутстве и выгнали. По другой версии, Цзян в 1931 году стала женой Ю Кайвэя - главы местного коммунистического подполья. С Ю Кайвэем и другими подпольщиками ее познакомил земляк и любовник Кан Шэн, позже ставший начальником разведки у Мао. Молодой актрисе Цзян стали перепадать сперва эпизодические роли, затем - более серьезные. Вдруг весной 1933 года арестовали ее мужа. Цзян в панике сменила имя и пыталась скрыться, но в 1934-м арестовали и ее. Через три месяца выпустили. Почему - осталось тайной. «Разобрались в невиновности красивой женщины», - заявляла Цзян. Однако слухи ходили разные. То ли вмешался влиятельный иностранец, то ли помог Кан Шэн. Есть «шпионская» версия: гоминьдановцы завербовали ее и освободили для внедрения в среду коммунистов. Косвенной уликой ее предательства стало то, что именно после тюрьмы она получила роли от прогоминьдановской Лиги культуры. Сама же Цзян кокетливо сводила рассказ о 30-х годах к одному: «Моя жизнь тогда была такой романтичной. У меня было так много поклонников, которые меня добивались». Звезда Цзян засияла на сцене Шанхая и в кино. Ее хвалили за образ разрушительницы буржуазных устоев Норы в пьесе Г. Ибсена «Кукольный дом». Киноманы любили ее роли в ярких антияпонских картинах «Старый холостяк Ван» и «Двадцать центов». Она вновь заводила любовников. Режиссер Чан Кени, спортсмен Куай О, потом то ли муж, то ли любовник Давид Ю. «Цзян Цин была распутницей, - говорила позже жена видного партийца. - Кажется, она была просто не способна жить без мужчин». Цзян просчитывала свои шаги. Выйдя замуж за популярного актера и критика Тана На, она попала в театральную элиту шанхайского общества. Потом Цзян ушла от него, бросив двоих общих детей, к женатому режиссеру и директору ведущего театра Цян Мину. Тан На пытался покончить с собой. В номере отеля он растолок спичечные головки и выпил. Тан выжил, но история попала в прессу. Газеты склоняли имя Цзян, изображая и актера, и режиссера жертвами хитрой деревенской девки. Она стала мишенью для оскорблений. Театральная карьера рухнула, путь на экран тоже перекрыли. Однако Цзян не унывала. Как любовница Кан Шэна она знала, что в иной части Китая, Яньане, власть принадлежит коммунистам. Там чуть ли не другая цивилизация. Слухи о Председателе Мао и его грозных соратниках ходили всюду. К тому же в Шанхае стало неспокойно, началась война с Японией... И Цзян решила бросить все и начать сначала. Кан Шэн ввел ее в незнакомый мир политики. Безошибочным чутьем она уловила, куда дует ветер, и вступила в компартию. Свидетели упоминают ее фразу: «Я выйду замуж за самого знаменитого человека в Китае». Актриса Лань Пинь исчезла, а молодая коммунистка с новым именем Цзян Цин перебралась в Яньань.
Шалунишка Мао «Мао Цзэдун - большой шалун, он до сих пор не прочь кого-нибудь потискать», - насмешливо пел В. Высоцкий о Великом кормчем. Да, Председатель Мао, создававший себе имидж мудрого правителя, аскета и пуританина, был жутким бабником. «Мао был из породы тех мужчин, кто не пропустит мимо ни одной женщины. Ему нравились свободомыслящие дамы...» - писал очевидец американец Ним Уэйс. Мао любил выпить, поесть, потанцевать. В свои 45 он был еще очень привлекателен. «Налитой силой, уверенный в себе, все время пошучивающий богатырь, ходящий вразвалочку, словно вставший на задние лапы медведь. Мощные плечи, проницательные глаза, мягкая улыбка и, самое главное, исходящая от него магия Лидера с большой буквы». Прекрасный манипулятор, он умел очаровывать людей и заставлять их преданно служить себе. Мао был женат трижды. Первый брак 14-летнего Мао согласовали родители по китайским традициям. Он утверждал, что не жил с женой ни дня. Сбежал из родного села, учился. После полутора лет в армии вернулся в училище и женился на красавице дочери преподавателя Ян Кайхуэй. За девять лет брака родилось трое детей. В 1930 году Ян Кайхуэй схватили и казнили агенты Гоминьдана. Потом Мао женился на 19-летней красотке Хэ Цзычжэнь. Хэ руководила отрядом самообороны, лихо стреляла с обеих рук и ничего не боялась. Она прошла с Мао все походы, родила пятерых детей. Трое погибли, двоих оставили в крестьянских семьях. Трудности походов и ранения повлияли на психику Хэ. Известно, что она лечилась в Москве. Вроде бы Хэ сама оставила Мао из-за бесконечных измен и жила в уединении. По другой версии, ее поместили в психиатрическую лечебницу в Шанхае. Так или иначе, как женщина Хэ уже была не нужна Мао. Он спал с другими. Признавался своему врачу, что может обойтись без секса «самое большее несколько дней». Вокруг крутились актрисы и певицы. В Яньань приезжало много молодых красавиц. Их привлекала небывалая для традиционного феодального общества эмансипация и романтические образы революционеров. На этом фоне и появилась 26-летняя актриса из Шанхая. Вот как описывал ее бывший телохранитель Мао: «У нее были иссиня-черные волосы, перехваченные на затылке лентой и падавшие хвостом до середины спины, тонкие брови, ярко блестевшие глаза, аккуратный носик и крупный, щедрый рот... В Яньань все смотрели на нее как на кинозвезду. Цзян сама кроила и шила себе одежду и выглядела в ней великолепно... Зимой все кутались в вороха теплой одежды, Цзян же обязательно ее перешивала, чтобы подчеркнуть свою тоненькую фигурку». Мао увидел Цзян на концерте - она пела популярные арии. Он пригласил ее на свои лекции в Институт марксизма-ленинизма. Сидя на лекциях в первом ряду, Цзян всегда задавала вопросы, чтобы ее заметили. Положив на круглые обнаженные коленки толстую тетрадь, она записывала каждое слово вождя. Ухоженное кукольное личико выделялось среди грубых загорелых крестьянских лиц. «Мне еще многому нужно научиться, - робко сказала Цзян после лекции Мао. - Но благодаря вам я поняла, что смогу углубить свои знания». «Ну, если что-то осталось неясно, не стесняйтесь. Приходите ко мне, разберемся», - ответил Мао, окинув взглядом точеную фигурку. Они стали встречаться. А потом Мао пригласил Цзян в свой дом-пещеру.
Жена и соратница Уже через год Цзян стала личным помощником Мао. Но союз с актрисой сомнительной репутации компартия не одобряла. Жены партийцев возненавидели Цзян и поливали ее грязью, а из Шанхая сообщили, что она недостойно вела себя в тюрьме и могла быть завербована. Роман Мао рассматривался на политбюро, и партия не разрешила развод с Хэ и новый брак. «Мы должны избавиться от феодального мышления, - возражал Мао. - Это предрассудок, будто из-за развода может пострадать репутация женщины. Без Цзян Цин я не смогу идти дальше революционным путем». Ситуацию спас Кан Шэн, «китайский Берия». Считают, что он собирался влиять на Мао через Цзян. Он сообщил: следствие не нашло ничего подозрительного в шанхайской жизни Цзян. Политбюро поставило условие: Цзян Цин не должна вмешиваться в дела партии, занимать ответственные посты, бывать на публике. Пусть посвятит себя дому и заботе о Мао. Цзян стала женой. Уверенности в чувствах Мао у нее не было. Все партийные лидеры жили вольно - например, у Лю Шаоци жен было шесть. Но Цзян была опытна и - актриса! Она рьяно взялась за роль не просто жены - друга, соратника. Всюду утверждала, что она «интуитивно и сразу постигла таинственный мир вождя». Никаких претензий - лишь забота о вожде. По словам самой Цзян, она ни разу, даже во время секса, не назвала мужа по имени - только Председатель. Она старалась превзойти других женщин Мао во всем. Стойко переносила невзгоды. Родив дочку, стала прекрасной матерью, посвятив себя дому и воспитанию маленькой Ли На и сыновей Мао от Хэ. Он привык к ее заботам и капризничал без нее, как ребенок. «Цзян Цин... была не только страстной любовницей, но и аккуратным секретарем и хозяйкой, - пишет историк Александр Панцов. - Именно она следила за его здоровьем, распорядком дня, приемом посетителей, одеждой, питанием и прогулками. В общем, вела весь дом». Идиллия кончилась внезапно. Цзян не захотела рожать второго ребенка. Аборт прошел неудачно. Обнаружили туберкулез, затем рак. Ей пришлось уехать на лечение в СССР. После удаления матки Мао перестал видеть в Цзян женщину и потерял к ней интерес. Он признавался соратникам: «Семейная жизнь у меня опять не сложилась. Цзян Цин моя жена, будь она лишь моей сотрудницей, я бы тотчас избавился от нее...» Мао любил юных и здоровых женщин. У него и раньше были интрижки, но Цзян благоразумно закрывала на них глаза. Теперь же Мао не скрывался. «Игры Мао с женщинами становились все более явными, и Цзян Цин очень нервничала», - пишет личный врач Мао. Мао верил, что обильный секс продлит ему молодость. Он следовал советам даосского трактата «Секреты простушки»: «Мужчине необходим частый, постоянный контакт с молодым телом». «Я сопровождал Мао на танцы, - вспоминал личный врач вождя, - и мог видеть, как Председатель уводил юных партнерш в свою комнату, чтобы «отдохнуть» вместе с ними... Когда Мао уставал от них, они выходили замуж за молодых людей из охраны или обслуги или просто исчезали».
Цзян гордилась своим сексуальным опытом и внешностью. Романы мужа ее оскорбляли. Она следила за ним на танцах, проверяла прислугу и медперсонал, увольняя красавиц. Все было тщетно. Во время поездок Мао по стране спецагентства отбирали для него девушек, а на съездах партии политотделы приводили в отдельную комнату красоток с безупречной пролетарской родословной для услады вождя. Чиновники почитали за честь предоставить ему дочь или сестру. Однажды Цзян увидели рыдающей. «Не говорите никому, - попросила она. - Никто не может победить Председателя в политической борьбе. Никто не может превзойти его и в обладании женщинами». Надо было искать выход. И она нашла его - иначе она не была бы Цзян Цин.
Именем революции Цзян всегда была тщеславна и честолюбива. Роль верной подруги вождя теперь, после охлаждения Мао, себя исчерпала. «Ей нравилось чувствовать себя в свете прожекторов, нравилось, когда ею восхищались», - вспоминали партийцы. Амбиции, сжигавшие ее, вышли наружу. «Секс влечет к мужчине только вначале, то же, что поддерживает к нему интерес - это власть», - призналась однажды Цзян. После долгих споров Мао и Цзян пришли к соглашению. Он обещал сохранить за Цзян статус жены и пустить в политику. Она же не будет реагировать на женщин в его спальне. В середине 50-х Цзян стала министром культуры, позже вошла в политбюро. «Цзян смогла наконец удовлетворить свои политические амбиции. Она изменилась. Она шагала энергично, держала спину прямо и больше не жаловалась на здоровье. Она уже не нуждалась в услугах доктора», - писал личный врач Мао. Цзян рвалась в бой. В 1965 году Мао решил избавиться от политических противников и родил идею «разжечь пламя великой пролетарской культурной революции». Воплощение доверил жене. Отличный повод доказать Мао свою преданность! Цзян призвала молодежь «свергать буржуазные элементы» - интеллигенцию, старые партийные кадры: «С молотом в руке, подняв сжатый кулак, я пошла в наступление на все старое». Став из домохозяйки главной революционеркой, Цзян сразу взлетела на небывалую высоту. Подобострастные чиновники советовались с ней по любому поводу. Она преобразилась внешне. В затянутой в полувоенный френч женщине с мужской короткой стрижкой под фуражкой не осталось ничего от прежней Цзян. Откуда-то взялись холодный целеустремленный взгляд из- под очков в роговой оправе, волевая осанка, резкие жесты. «Иностранцы не сознают, как глубока моя приверженность коммунизму, - сказала она в интервью, со зловещей улыбкой взглянув вокруг. - Моя настоящая специальность - выворачивать валуны и камни». «Камни» - это враги революции: ученые, литераторы, музыканты. Словом, интеллигенция, что служит «горстке помещиков, правых и буржуазных элементов». Сомнений и жалости Цзян не знала. Она упивалась властью. Выступая на молодежных митингах, с восторгом объявила начало гражданской войны и революционной ликвидации ненужного. Цзян точно угадывала, что говорить, как себя вести. Задушевно называя хунвэйбинов «маленькими генералами», она отравляла неокрепшие души ядом власти и вседозволенности. По словам очевидцев, Цзян играла роль блестяще. Среди китайской молодежи она была популярнее любой кинозвезды. Толпа скандировала: «Клянемся стоять насмерть за товарища Цзян Цин!» Вняв ее призывам, тысячи студентов и школьников объединились в отряды хунвэйбинов - «красных охранников». Началась травля творческой интеллигенции, погромы. Профессора, режиссеры, простые люди - никто не был застрахован от расправы. Шли чистки репертуаров театров, кино, песен, радиопередач. В прокате остались буквально единицы «образцовых произведений». «Культурная революция» погубила судьбы целого поколения. И не только судьбы: по некоторым данным, более 20 млн человек погибло в беспощадной чистке. «Я простой солдат из патруля Председателя Мао на идеологическом фронте, - повторяла Цзян. - Я стою на страже и сообщу Председателю все, что обнаружу». Войдя во вкус, она приказала хунвэйбинам провести обыски в домах, где могут быть свидетельства ее жизни в 30-х годах, уничтожить все, арестовать людей, знавших ее тогда. Цзян все время публично признавалась в любви к Мао. Особая ее гордость - спектакли и оперы на революционные темы. Она писала к ним либретто. Главными героинями обычно были женщины, и пусть в их личной жизни было пусто, но всегда в душе жил Великий кормчий. В кульминационный момент героиня пела: «Я думаю о Председателе Мао!» - и ее тут же осеняли светлые идеи. «Культурная революция» вознесла Цзян на пик власти, и авторитет ее в то время был очень высок. Увы, Мао словно не замечал ее стараний. Ее выселили из резиденции в правительственный городок в пригороде Пекина. Мао повелел: встречаться с ним Цзян может лишь с разрешения ЦК. Именно поэтому до сих пор многие верят в его непричастность к же- стокостям «культурной революции». Стареющий Мао продолжал развлекаться. 18-летняя Чжан Юйфэн, бывшая проводница спецпоезда, стала его личным секретарем. Никто не мог зайти к вождю без ее позволения. Подружиться с ней Цзян не удалось. Потом рядом с Мао появилась и молодая артистка Мэн. Цзян обижалась, но когда Мао передавал через них поручения, выполняла все. Она гордилась доверием и считала, что может стать преемницей вождя. Цзян мечтала об абсолютной власти. Ей приписывают слова: «Мужчина должен отрекаться в пользу женщины. Женщина тоже может быть монархом. Императрица может существовать даже при коммунизме». На Западе заговорили о «красной императрице», которая унаследует трон. Однако в этот сценарий вмешался другой режиссер.
Последняя роль «Культурная революция» решила свою задачу - противники Мао были уничтожены. В 1972 году Великий кормчий выступил с критикой: его поняли не так, революцию провели излишне жестоко. Намек был ясен. По стране поползли слухи о «кровавой Цзян». Не без согласия Мао они дополнялись и другими: она не любит Председателя, изменяет ему. «Она невежда и ничего не смыслит в делах! - кричал Мао. - Немедленно вышвырните ее из политбюро. Мы разведемся, каждый пойдет своим путем!» Цзян заметалась. Она поняла, что Мао ее попросту подставил. Мао умер внезапно 9 сентября 1976 года, преемника не было. В последние годы он искусно стравливал партийные фракции, готовые вцепиться друг другу в глотку. Траурная церемония шла восемь дней. На венке от Цзян Цин было написано: «Твоя ученица и соратница». В ночь на 6 октября 1976 года вдову Мао и еще троих известных политиков арестовали по обвинению в подготовке государственного переворота. Появились официальные сообщения о «банде четырех», которая собиралась установить диктатуру во главе с Цзян. ЦК сообщил народу: Цзян Цин - агент и предатель. По ТВ пошли фильмы об ужасах «культурной революции». Теперь по всей стране обвиняли Цзян в намерении узурпировать власть и кричали: «Раскромсать Цзян Цин на десять тысяч кусков!» Падение Цзян было катастрофическим. Она потеряла все: власть, свободу, мечту. Процесс шел четыре года. Когда судьи обвинили Цзян в подготовке заговора против Мао, она закричала: «Я делала только то, что говорил Председатель Мао! Из любви к Председателю! Я была его верной собакой - кусала тех, кого он приказывал кусать!» В январе 1981 года «банду четырех» приговорили к смертной казни. «Да здравствует Мао!» - сказала Цзян, выслушав приговор. Спустя два года смертную казнь заменили пожизненным заключением. Цзян полностью изолировали в охраняемом особняке. Мир ее рухнул. Она была фанатично предана идеям Мао и считала мужа по-настоящему великим. Она и думала править страной для воплощения его идей. Но наступили иные времена. Все роли были сыграны. Последняя оказалась ролью не императрицы, а жертвы. 14 мая 1991 года вдова Мао сделала петлю из пояса от халата и покончила с собой. Ей было 77 лет.
