Случилось, что я столовался японскими суши, а на экране iPad показывали ток-шоу с Петей Листерманом в главной роли. Сам себя он называет очкастой обезьяной и торговцем лохматым золотом. Листерман - это такая «сваха», которого Павел Воля сыграл в неплохом фильме «Платон».
В этом ток-шоу у Листермана были оппоненты. Женщины и мужчины, которых удивляет привычный факт: часто секс продают. Часто его продают не только на час, но и лет на десять. Потому что инвестиции бывают краткосрочными и долгосрочными. И в конечном итоге, ничего плохого в сексе на продажу нет. Как и нет ничего хорошего. Потому что он - секс - свойственен человеку. Равно как ему свойственно кушать и пить.
Если вам близка и приятна теория Дарвина, то стоит знать: самка шимпанзе «дает» каждому самцу, кто приносит ей еду. То есть промискуитет с выгодой пошел от наших предков. Однако особенность человека в том, что он может надстраивать дополнительные уровни пирамиды своих потребностей. А еще - у нас есть культура и технологии. Посему повсеместная потребность в промискуитете эволюционно отпала.
Другое дело, что понятие «альфа-самец» никуда не делось. Пускай его опошлили унылые пикаперы на тонированных ланосах и в сандалиях на носки. Но альфа самец - он как стержень эволюционного развития человечества. Не того, где придумывают роботов и экспедиции на Марс. Там сидят безумные гении, создающие тропы, по которым затем ходит сдержанный офисный планктон. Альфа-самцы создают новых людей. В физиологическом смысле этих слов.
Раньше как было? Один мужчина убил мамонта и тем самым привлек в свою пещеру десяток женщин. Зимовать. Потому что женщина физиологически не могла убить мамонта. А вот родить новых мужчин и женщин - могла. Если мы поменяем слово «мамонт» на слово «деньги», то все станет на свои места в привычном для нас времени.
Женщина не потому стремится к мужчинам с миллионами и яхтами, что хочет сладкой жизни. Вернее, часто хочет, но еще чаще - ей нужна уверенность в том, что ее потомство будет крепко стоять на ногах. Это материнский инстинкт, который невозможно перебороть. Даже если вытеснять его «по-фрейдистски» из сознания в подсознание.
Почему 18-летняя дурочка поливает подушку слезами по смазливому музыканту? Потому что у нее еще не пробудился тот самый материнский инстинкт. Ей хочется парня с кубиками на животе, романтических ужинов при свечах, горячих слов в ушки. Она не думает, что часто смазливость не означает уверенность в человеке. Кубиками женщину с детьми не прокормишь.
В определенном возрасте дурочка превращается в женщину и думает иначе - ей нужен «мужик в доме», за которым она «как за каменной стеной». Собственно говоря, женщина и мужчина часто строят свои отношения на деньгах - как современном варианте того самого мамонта.
Простите за клише, но выгода не в количестве выпитого «Шандона» или съеденной фуа-гра. Выгода в уверенности. А деньги - это эквивалент уверенности в обществе потребления. И секс - это тоже товар. Если у человека есть потребность в товаре и есть деньги на его покупку, что может его остановить? Наверное, общественное мнение, в котором стереотипы стоят выше глубинного понимания.
Самое смешное, что как раз глубинное понимание - оно находится наверху, и увидеть его проще, чем бентос в океане. Есть Листерман, который продает отношения. Он продавец. Есть женщины, которые дают эти отношения. Они товар. Есть мужчины, меняющие деньги на товар. Они покупатели. Ничего страшного в этом нет. Кто-то любит котлету по-киевски, а кто-то ее ненавидит. Однако повода для вражды между любителями и противниками никакой нет. У них разные взгляды на один объект. И все. Никаких проблем.
У Виктора Пелевина сказано: «На самом деле здесь у тебя может быть три роли - покупателя, продавца и товара на прилавке. Быть продавцом - пошло, покупателем - скучно (и все равно придется подрабатывать продавцом), а товаром - противно. Любая попытка быть чем-то другим означает на деле то самое «не быть», с которым рыночные силы быстро знакомят любого Гамлета. Все остальное просто спектакль».
