Вина на почве нарушенного слова возникает из-за совершенной идеи о себе, которая гласит: "Я дал слово, - я должен его сдержать".
Когда даётся слово, оно даётся из расчёта на будущее. Дающий слово заверяет другого человека в том, что всё будет исполнено так, как они договорились. Наедине с собой можно давать какое угодно слово, - никто не станет свидетелем, если оно будет нарушено. Вина из-за нарушенного слова относится к ментальной игре между людьми при отсутствии понимания следующего момента.
Если один человек дает слово другому что-либо исполнить, но его внешнее намерение не находится в единстве с внутренним намерением, следующий момент покажет, - пока он не давал слово, он находился в некой целостности. Когда же он дал слово, заверяя другого в чем-либо, на почве этого случилась двойственность, произошло расщепление. Оказывается, мысленно устремившись в будущее, своими заверениями он удовлетворил собственное "Я" и "Я" другого человека, но истинного намерения исполнить сказанное не было.
Теперь он переживает, что обещанное надо будет исполнять. Начинаются внутренние монологи, диалоги в свою защиту, прокручиваются варианты решений, - ум движется, колеблется, развивается тревожная мнительность. Это происходит на протяжении всего времени до тех пор, пока не пришел момент исполнить обещанное. Если это возможно, человек держит своё слово, но уже с горечью и скорбью, потому что был болен этим словом.
Исполнив сказанное, он начинает верить, что в будущем готов дать слово и сдержать его, но какой ценой, - не смотрится, упускается. Теперь в следующий раз, если он не исполнил обещанного, его эго немедленно становится ущербным, испуганным, потрясенным собственным отражением в глазах другого. В тот момент, когда человек давал слово, его "Я" отражалось самым достойным образом, а, не исполнив обещанного, "Я" стало самой ущербностью, потому что другой явился свидетелем его "падения".
Когда мы говорим другому человеку, что в будущем сделаем именно так, как сказали, а не по-другому, - необходимо видеть, что с нами происходит после этого. Если мы остаёмся в единстве - значит мы дали слово на самом деле. Значит, это слово дал и исполнит один и тот же человек, у которого нет двойственности на всем протяжении от момента сказанного до момента исполнения данного слова. Это говорит о целостности: мы дали слово, не требующее заверений, у нас действительно есть намерение сдержать его от начала до конца, мы были честны по отношению к себе и другому человеку, - значит мы были целостны в этот момент.
В противном случае, нас ждет двойственность, расщепление и чувство вины, когда мы не намерены или не в состоянии сдержать слово.
